В плену у симулякров

Композиция знаметой фрески Рафаэля Санти "Афинская школа" строится вокруг изображенных в её центре двух человек. Первый из них, философ Платон, изображён с пальцем, поднятым в небо. Второй же, его ученик, Аристотель, изображен с ладонью, направленной к земле. Так художник метафорически изобразил основной философский конфликт великого учителя со своим не менее великим учеником - противостояние небес и земли.

В философии и теологии под "небесами" обычно понимают описываемый Платоном мир бесплотных идей - воображаемое пространство, в котором существуют вечные идеи, такие как, например, математические равенства 2+2=4, геометрические фигуры, логические конструкции и абстрактные понятия о любви, истине и благе. А под "землёй" понимается наш материальный воспринимаемый чувствами мир. Именно в этом смысле обычно трактуются вступительные строчки первой главы библейской книги "Бытие": "В начале сотворил Бог небо и землю".

Мы, люди, обожаем строить в своём уме башни из абстракций. Каждый этаж такой башни находится всё дальше и дальше от земли, а с верхних этажей земли не видать совсем. Желая как-то описать наблюдаемую реальность и пытаясь предсказывать происходящие в ней изменения, мы придумали абстракции, соотнесли все реальные вещи и явления с этими абстракциями, разложили всё по полочкам, категоризировали. Но со временем мы забыли, что это всё мы просто придумали, и мы поверили в реальность своих абстракций. Карта стала казаться нам реальней изображённой на ней территории.

Например, когда-то давно в попытках описать свои чувства, мы разделили ощущения на две категории - приятные (блаженство) и неприятные (страдание). Затем, описывая закономерности наступления последствий тех или иных поступков, люди придумали абстрактное понятие Бога, в котором выразили свои представления об основополагающем законе мира, и понятия рая и ада - состояний великого блаженства и великого страдания, одно из которых согласно законам мироздания служит как бы вознаграждением за правильные поступки, а второе наказанием за неправильные. Но наш ум терпеть не может чистые абстракции - он может воспринимать только идеи, воплощённые в визуальном образе. Так Бог, рай и ад превратились в массовом сознании в образы белобородого старика на троне, судящего человека по его поступкам и отправляющего того либо в сияющий град над облаками, либо в стоящий на огне котёл с кипятком, вокруг которого бегают хвостатые черти и протыкают варящихся там людей трезубцами.

Поначалу люди воспринимали эти образы всерьёз, но потом начали шутить над ними, придумывать про них анекдоты и снимать пародии. Сейчас, включив телевизор и попав на условных "Симпсонов", где белобородый старик с бутылкой пива в руке болтает с главным героем в городе из облаков, мы и бровью не поведём от удивления. Так рождаются симулякры - копии копии, абстракции абстракций, верхние этажи, с которых уже и не видно земли. Реальное явление категоризировали, абстрагировали, визуализировали, а после ещё и обсмеяли. Такое отражение отражений уже почти не содержит изначального света - уже не ясно, а был ли когда-то свет.

В Библии, когда Адам и Ева съели плод древа познания добра и зла, позже в европейской культуре визуализированный в виде яблока, они познали разделение на противоположности, лежащее в основе всего абстрагирования, тем самым изгнав себя из рая чистого восприятия в ад симулякров. До грехопадения "оба были наги, Адам и жена его, и не стыдились", а после "открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания". Как только появилась способность к абстрагированию, мифические первые люди тут же понастроили себе концепций приличия и неприличия, эти концепции вызвали у них стыд за неприличие, и они придумали решение изначально не существующей у них проблемы - одежду.

В своей книге ״Введение в буддизм״ Евгений Торчинов так описывал суть учения буддийского философа Нагарджуны: Язык в принципе не может адекватно описать реальность, ибо все языковые формы неадекватны реальности. Неадекватно ей и философское мышление, оперирующее понятиями и категориями. Логическое мышление не в силах постичь реальность как она есть, а язык — описать её. Следовательно, никакая онтология, никакая "наука о бытии" невозможна, ибо она всегда будет связана не с реальностью, а с нашими представлениями о ней или даже с некоей псевдореальностью, сконструированной нашими мыслительными навыками и ложными представлениями. Всё реальное — неописываемо, всё описываемое — нереально.

В этих словах содержится ключ к просветлению и освобождению от страдания. Нужно всего-лишь понять, что все понастроенные нами башни из концепций - пусты и нереальны, а всё что действительно есть - это только сама не поддающаяся ограничению словами реальность. Есть только то, что есть. Вода это вода, краснота это краснота, а радость это радость. И тогда не из-за чего будет тревожиться. Наступит состояние ума без страдания от постоянной экзистенциальной тревоги - нирвана. Как писал Уильям Блейк, если бы двери восприятия были чисты, всё предстало бы человеку таким, как оно есть - бесконечным. Даже сама концепция пустоты абстракций - это всего-лишь визуальный образ. Как говорил Нагарджуна, и пустота пуста.

В Библии Бог говорит о себе: "Я есть сущий", то есть я - есть то, что есть. И там же он пытается предупредить людей от построения вавилонских башен из абстракций и концепций, говоря "Я – Господь Бог твой, пусть не будет у тебя других Богов, кроме Меня и не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, что на земле внизу и что в водах ниже земли; не поклоняйся и не служи им".